Главная / Музей / Служилый город
Служилый город
Общеисторическая справка о Крапивне
середины XVI - первой четверти XVIII вв.
Наиболее ранние известные на сегодняшний день упоминания историческими источниками топонима «Крапивна» («Кропивна») применительно к Тульскому краю относятся к 1560-1670-м гг. (в качестве первого воеводы указан князь Б.П.Засекин). Город под таким названием первоначально располагался в 15-
Топоним Солова применительно к местности, военно-административным центром которой была Крапивна (Соловской, затем Крапивенский уезд), использовался до 2-й пол. XVII в. Жители крапивенской округи, в частности имевшие здесь поместья дворяне и дети боярские, именовались «соловлянами», в отличие от служивших в крапивенском гарнизоне и постоянно живших в городе (и слободах) «ратных людей» («служилых по прибору») – стрельцов, казаков, пушкарей, позднее – драгун, а также дворян и детей боярских из других мест.
Возникновение Крапивны, как и ряда других тульских и рязанских городов (Епифани, Гремячего, Дедилова), было вызвано необходимостью защиты южных подступов к Москве от крымских и ногайских набегов, опасность которых возросла по мере освоения русскими колонистами пространств к югу и востоку от Оки – т.н. «дикого поля» - плодородного края запустевшего после монгольского нашествия. Помимо основания городов-крепостей одним из основных военных мероприятий правительства стало строительство в 1550-х гг. Большой (Тульской) засечной черты, протянувшейся от Северского края на западе до Скопина и далее - на востоке. В сочетании с возведением оборонительных сооружений Русское государство выставляло для защиты своей южной границы полевые войска – «береговой», «заречный» («украинный») и др. «наряды», опорными пунктами которых являлись укреплённые города. В окрестностях Крапивны обычно располагался сторожевой полк «заречного» наряда.
Старая Крапивна являлась относительно небольшой деревянной (деревоземляной) крепостью средневекового типа, располагавшейся на одной из господствовавших над местностью возвышенностей (сохранилась до наших дней). Небольшой посад, существовавший в данный период за пределами крепости, также был укреплён.
Старая Крапивна неоднократно подвергалась нападениям крымских и ногайских татар. После очередного такого набега (вероятно - в 1587 г.), оказавшийся сожжённым дотла город был перенесён на новое место, северо-западнее прежнего – туда, где Крапивна находится в настоящее время – высокий участок на левом берегу Плавы, вблизи её слияния с Упой. Существует предположение, что в XIV в. здесь уже существовал основанный рязанскими князьями и позднее запустевший город Никитин – возможно, что Новая Крапивна была отстроена на его месте.
Новая Крапивенская крепость, расположившаяся на господствующей над рекой Плавой высотой, имела две линии деревянных или деревоземляных укреплений – большой и малый остроги. В крепости имелись осадные дворы принадлежавшие дворянам и детям боярским (в частности, такой двор был у князя Г.В.Тюфякина).
На современной карте города место «малого» острога следует искать на месте почти свободного от застройки квартала к югу от завода «Нектар» между нынешней улицей Коммунаров и кромкой спуска к Плаве.
В Смутное время в результате штурма города отрядами атамана Ивана Заруцкого в 1613 г. оба острога сгорели.
«Малый» крапивенский острог был восстановлен не позднее 1620-х гг. Что касается «большого» острога (внешней линии укреплений), то упоминания о нём в источниках после
Линия укреплений крапивенского острога («города») проходила в районе между современной улицей Коммунаров - бывшей Чернской (ориентировочно - от оврага, спускающегося к реке от красной линии улицы у дома № 36, до угла Центральной площади с домом-флигелем № 38 включительно), и кромкой спуска к реке. В письменных источниках XVII в. данные о размерах периметра стен Крапивенского острога колеблются в пределах от 350 до 450 метров. Для сравнения – размеры укреплений других засечных городов, по описи
Крапивенский острог («город») представлял собой правильный, близкий к трапеции четырёхугольник с изломом около середины северо-западной продольной стены (в месте расположения въездных ворот). Стены крепости были деревянными, возведёнными по типу «тына» («стоячие брёвна»). Таким образом, Крапивна в XVII веке представляла собой деревянную крепость (подобно Брянску, Севску, Орлу,), а не земляную (как Трубчевск, Стародуб Северский, Ростов Великий, Суздаль, Харьков).
По данным росписи гарнизона Крапивны 1629 года, Крапивенская крепость имела 8 башен: четыре угловые («наугольные»), две воротные и две рядовые глухие на северо-восточной и юго-западной стенах:
1). «Наугольная против Николы» - северо-западная башня, стоявшая напротив деревянной Никольской церкви, располагавшейся примерно там же, где находится сейчас одноимённая каменная, то есть в районе дома № 38 по улице Коммунаров.
2). «Наугольная башня против Стрелецкой слободы» - северо-восточная башня, стоявшая у спуска к реке.
3). «Наугольная башня против Мелетия двора Попова» - выходящая к реке юго-восточная угловая башня.
4). «Наугольная башня против Пятницы» - юго-западная угловая башня, стоявшая, как явствует из текста росписи, напротив деревянной церкви Параскевы Пятницы, упразднённой в 1790 году (к северу от дома № 36 по улице Коммунаров).
5). «Большие ворота» - башня с главным въездом. Располагалась в середине северо-западной крепостной стены.
6). «Водяные ворота» - башня с воротами, выходившими к реке в середине северо-восточной крепостной стены. От башни, возможно, шёл спуск к переправе или мосту через Плаву.
7). «Середняя башня против Николы» - глухая башня в середине северо-восточной стены (на территории существующего завода «Нектар»).
8). «Середняя башня против Ермолаева двора Куракова» - глухая башня в середине юго-западной стены.
Согласно «осадной росписи» 1629 года, каждая из башен и участки стены между ними («прясла») являлись относительно автономными звеньями оборонительной системы крепости и располагали определённым расчетом защитников (названы документом поимённо), основу которых составляли стрельцы. Все башни и «прясла» имели на вооружении по одной «затинной» (крепостной) пищали с расчётом «затинщиков», кроме того, «большие» и «водяные» ворота, а также «середняя» южная башня располагали полковыми (полевыми) пищалями (по одной единице) с обслугой-пушкарями.
Вместо разрушенного в 1613 г. большого острога во время реконструкции Большой Засечной черты в 1630-1640-х гг. было принято решение соорудить в Крапивне внешнюю оборонительную линию нового типа – земляной вал с бастионами, какие к тому времени уже строились на Западе Европы.
Первоначально речь шла о постройке небольшого пробного участка, для чего в Крапивну в 1639 г. был направлен драгунский капитан Индрик Фальзадерн.
Возведённые укрепления вначале в буквальном смысле рассматривались исключительно как образец, и работы продолжены не были, тем более что с середины 1640-х гг. опасность татарских вторжений резко снизилась. Однако строительство земляной бастионной крепости в Крапивне было возобновлено, возможно, в конце 1670-х гг. в связи с войной России и Польши с Турцией.
Тем не менее, крепость нового типа в Крапивне полностью закончена не была, и позднее её недостроенный фронт замкнули на севере и востоке сооружением невысокого вала в качестве административно-полицейской городской границы, что объяснялось окончательным падением военного значения Крапивны, как и всех «украинных» крепостей к началу XVIII ст.
Судя по планам города XVIII в., земляная крепость охватывала территорию в несколько раз большую по площади по сравнению с «малым острогом», включавшую весь тогдашний крапивенский посад, а возможно и часть старых слобод (в настоящее время слободы расположены на противоположном берегу реки).
Крепостные сооружения Крапивны были срыты в последней четверти XVIII ст. в процессе регулярной перепланировки города. Но их практическая актуальность исчезла намного ранее – благодаря значительно возросшей военной мощи Российской империи и коренному изменению геополитической обстановки во 2-й половине XVII – 1-й четверти XVIII века. Сама же Крапивна из служилого города-форпоста, почти не имевшего гражданского самодеятельного населения, постепенно превратилась в локальный торгово-промысловый центр. При этом за время своего существования в качестве крепости Крапивна, наряду с другими заокскими городами, в целом успешно выполнила свою основную оборонительную функцию и первоначальное историческое предназначение в целом, в кровавой и упорной борьбе обеспечив спокойное развитие коренного центра страны и создав условия для успешного освоения плодородных чернозёмных областей к югу от Оки, а в дальнейшем - для продвижения России к берегам Чёрного моря.
ОСАДНАЯ РОСПИСЬ КРАПИВНЫ (1629 г.)
(РГАДА. Ф. 210. Оп.14. Д. 84. Л. 66-68, 71-75)
Представленный ниже документ под названием «Роспись Крапивенским осадным делам и всякому в котором месте в осадное время быти по острогу» (7137 г., 2 мая) является частью Тульской росписи (листы 66-68, 71-75), в столбы которого он попал, видимо, случайно. Документ сохранился лишь частично: конец его утрачен. Текст в современной орфографии – Носов К.С. Русские крепости конца XV-XVII в. СПб, 2009. С. 202-205.
Из отписки
окольничего М.М.Салтыкова и П.Загряжского
о постройке в Крапивне образцового земляного вала
…По государеву указу велено нам сделать земляного города образец; и мы…велели сделать земляного города образец драгунскому капитану Индрику Фалзадерну…по городовой черте земляного валу на образец, как быть земляному валу впредь таким же образцом, как я по твоему государеву указу делал в Москве за Чертольскими вороты. И капитан Индрик Фалзадерн сделал на образец земляной вал по городовой черте как быть на Крапивне впредь земляному валу; а длина тому образцу 8 сажен, с полусаженью, а у подошвы в ширину 4 сажени с полусаженью, а вверху ширина стены, из-за чего биться, 1 сажень с полусаженью, а приступ, где людем быть за боем, сажень, а вышина стены 2 сажени с полусаженью, кроме зубцов, а от стены до рву – сажень, а рву длина девять сажен, ширина…рву 4 сажени с полусаженью, в подошве полсажени, а глубина рву 2 сажени с полусаженью, а зубцов мы делать не велели, что ныне осень, для тягости, чтоб на весну городовой образец не осел и не порушился.
Источник: Акты Московского государства, изданные Академией наук. СПб, 1894. Т.2. С. 115 (Разряд, Московский стол, Столб. 82, ЛЛ. 453-454).
С Крапивной допетровского времени и Соловским (Крапивенским) уездом в XVI-XVII вв. были так или иначе связаны представители многих виднейших и известнейших в истории России родов и фамилий. Связи эти носили самый разнообразный характер и отличались различной степенью тесноты: кто-то имел земельные владения на Солове, очень многие служили в Крапивне воеводами или занимали другие военно-административные должности (первым известным по историческим источникам крапивенским воеводой был князь Б.П.Засекин, представитель ярославской ветви потомков Рюрика Ютландского); бывали в крепости, выполняя различные поручения (в частности, участвовали в кадастровых описаниях города, как например, князья В.М.Кропоткин, И.И.Шаховской, Б.В.Львов), другие владели в Крапивне осадными дворами (например, князья Тюфякины).
Здесь представлены родовые гербы лишь очень небольшой части представителей русской знати, служивших и имевших иные связи с Крапивной XVI-XVII в.в., иначе изображениями их фамильных эмблем пришлось бы занять все стены выставочного зала, так как система отправления службы в России допетровского периода предполагала достаточно частую смену должностей служилым человеком и очень активную географическую ротацию «государевых слуг» (коронных чинов).
Необходимо также отметить, что родовые гербы в России стали внедряться только со 2-й пол. XVII в., поэтому связанные с Крапивной отпрыски фамилий, чьи гербы представлены здесь, таковыми не пользовались, в отличие от своих живших в императорский период потомков. Но в представлениях русских людей эти гербы стали символами не только их конкретных владельцев, но и их славных предков.
Лжедмитрий I
(ок. 1580 – 17. 5. 1606 Москва)
Самозванец, выдававший себя за царевича Дмитрия Ивановича (сына царя Ивана IV Грозного). По официальной версии правительства Бориса Годунова (которую большинство историков считают достойной доверия), наст. имя Юрий Богданович Отрепьев. Из мелкопоместных галицких дворян. Служил в Москве в холопах на дворе бояр Романовых.
В ноябре 1600 принял постриг под именем Григория (возможно, опасаясь преследований как слуга опальных Романовых, обвиненных в заговоре против Бориса Годунова). До 1601 жил в Кремлевском Чудовом монастыре, взят на Патриарший двор « для книжного письма».
В 1602 бежал в Литву, где объявил себя сыном царя Иоанна IV Дмитрием и нашел покровителя в лице кн. А. Вишневецкого и сандомирского воеводы Ю. Мнишека, с дочерью которого Мариной Лжедмитрий I заключил помолвку. В марте 1604 при содействии краковского воеводы Н. Зебжидовского и папского посланника при дворе польского короля К. Рангони перешел в католичество, был принят королем Сигизмундом III, хотя официальной поддержки от него не получил.
В октябре 1604 Лжедмитрий I во главе 6 тысячного войска (половину которого составляли казаки) вступил в пределы Московского государства. К началу декабря 1604 власть Лжедмитрия I признали города Северской земли (кроме Новгорода – Северского), Комарицкая волость и волость Кромы. После неудачной осады Новгорода – Северского (17. 11. – 21. 12. 1604) Лжедмитрий I также потерпел поражение21. 1. 1605 в битве под с. Добрыничи (Комарицкой волости) и бежал в Путивль. Однако к марту 1605 ему присягнули «польские города» Воронеж, Белгород, Ливны, Елец, Курск и др. После смерти Бориса Годунова (13. 4 1605) значительная часть осаждавшей Кромы царской рати 7 мая перешла на сторону Лжедмитрия I (полки Ф. И. Шереметева, кн. И. В. Голицына и П. Ф. Басманова).
Объединенное войско двинулось к Москве, где 1. 6. 1605 произошел переворот в пользу Лжедмитрия I. Федор Годунов и его мать царица Мария Григорьевна взяты под стражу и вскоре убиты. 20 июня Лжедмитрий I вступил в Москву, а 22 июля венчался на царство.
Подражая польскому королю, Лжедмитрий I переименовал Боярскую думу в Сенат, внес изменения в дворцовые церемонии, принял титул «пресветлейшего и непобедимого монарха и великого князя Цесаря». Деятельность Лжедмитрия I вызвала недовольство боярской аристократии, стремившейся к восстановлению «догодуновских» порядков, и православного духовенства, опасавшегося «латинской ереси», открытую неприязнь вызвали также его женитьба на католичке Мнишек (свадьба с которой состоялась 8. 5. 1606) и приезд в Москву ее многочисленных родственников.
В результате заговора, организованного князем Василием Шуйским и поддержанного верхушкой посадского населения Москвы, Лжедмитрий I был свергнут и убит. В течение 8 дней его тело было выставлено на Красной площади, затем вывезено за город и зарыто. Из – за распространившихся слухов о чудесах на могиле Лжедмитрия I и о его «спасении» труп был вновь вырыт, сожжен в с. Котлы (к югу от Москвы), а пепел выстрелом из пушки развеян в сторону западной границы.
Определённую роль в биографии Лжедмитрия сыграла Крапивна. После перехода на его сторону значительной части правительственных войск путь самозванца к Туле и Москве лежал через Крапивну, которую армия самозванца заняла поздней весной и, судя по всему, какое-то время находилась здесь. Именно здесь – в Крапивне, как предполагает значительная часть исследователей, Лжедмитрием было принято решение, имевшее далеко идущие для успеха его предприятия последствия – направить в Москву с агитационных посланием, формально адресованным верхушке правительственных кругов, авторитетных лиц, способных склонить на сторону самозванца население столицы, без чего его вступление в Москву было невозможно даже при поддержке части царских войск.
По некоторым данным, инициатором подобной акции был и её основной исполнитель – Г.Г.Пушкин, впоследствии думный дворянин. В качестве спутника Пушкина был избран Н.М.Плещеев – один из перешедших на сторону самозванца царских военачальников.
В результате энергичной пропаганды Пушкина и Плещеева активная часть московского населения выступила за возвращения «законного царя» Дмитрия, царь Фёдор Годунов был арестован, а затем умерщвлён, путь к престолу для самозванца оказался открыт.
Заруцкий Иван Мартынович (? – 1614)
Военный и политический деятель. Из «простых людей», вероятно, города Тернополь (Речь Посполитая). Оказавшись при неясных обстоятельствах (возможно, в составе отряда Лжедмитрия I) в Российском государстве, участвовал в социальных движениях 1604-05 гг., ставших одним из начальных моментов Смуты. Возглавлял казацкие станицы во время восстания И. И. Болотникова в 1606 – 07. В 1606 – 08 сражался на стороне Лжедмитрия II, был в 1608 – 10 «боярином» в Тушинском лагере и руководил приказом, ведавшим в т. ч. отрядами вольных и служилых казаков. С начала 1610 Заруцкий на стороне польского короля Сигизмунда III участвовал в походе Станислава Жолкевского на Москву.
К сентябрю 1610 перешел в Калужский лагерь к Лжедмитрию II, где сблизился с Мариной Мнишек. После смерти самозванца в декабре 1610 возглавил часть его войска. Один из организаторов первого антипольского ополчения 1611. После убийства П. П. Ляпунова занял руководящие позиции в земском правительстве. В сентябре 1611 – нач. 1612 воевал под Москвой с польско-литовским отрядами и русскими сторонника королевича Владислава. Выступая за «царя Дмитрия» или его наследника (в лице сына Лжедмитрия II и Марины Мнишек), Заруцкий начал борьбу с руководителями земского ополчения 1611 – 1612, предпринял неудачные попытки захвата Ярославля и покушения на князя Д. М. Пожарского.
В конце июля 1612 с Мариной Мнишек и отрядом казаков (ок. 2,5 тыс. чел.) ушел в Рязанскую землю и Тульский край; на рубеже 1612 – 13 контролировал ок. 10 городов, в том числе - Крапивну.
После воцарения Михаила Романова Заруцкий с частью казаков ушел на юг, где был разбит правительственными войсками под Воронежем и бежал в Астрахань, пытаясь получить поддержку донских казаков и персидского шаха.
Изгнанный восставшими астраханцами, бежал на Яик, был выдан правительству 24. 06. 1614. Казнен в Москве осенью того же года.
В истории Крапивны Иван Заруцкий прочно занимает позицию одного из однозначных антигероев. В результате предпринятого весной 1613 г. его отрядами штурма город был сожжён, уничтожены оба пояса укреплений, убит (или казнён после пленения) воевода Ивашкин. Некоторые авторы полагают, что Заруцкий брал штурмом ещё старую Крапивну и именно вследствие устроенного им погрома город был перенесён на нынешнее место, что, однако, маловероятно – скорее всего, перенос город состоялся ещё в XVI ст. и жертвой одного из самых отчаянных авантюристов эпохи Смуты стала уже новая Крапивна.
Мари́на или Мариа́нна Ю́рьевна Мни́шек
(польск. Maryna Mniszech, Maryna Mniszchówna, Marianna Mniczech,Мнишех)
Родилась около 1588 г. в родовом замке в Ляшках Мурованных, умерла в 1614/15 году.
Дочь сандомирского воеводы Юрия (Евгения) Мнишек и Ядвиги Тарло, жена Лжедмитрия I, венчанная с ним в мае 1606 г., незадолго до его гибели, и коронованная как русская царица (единственная женщина, коронованная в России до Екатерины I); затем жена следующего самозванца, Лжедмитрия II, выдававшего себя за первого. Активно участвовала во всех основных событиях Смутного времени.
Представительница польского дворянского рода Мнишеков.
Знакомство Мнишек с Лжедмитрием произошло около 1604 г., вскоре состоялась их помолвка. При помолвке ей были обещаны самозванцем, кроме всего прочего Новгород и Псков, предоставлено право исповедовать католичество и выйти за другого в случае неудачи предприятия Лжедмитрия по возвращения «отеческого» трона.
В ноябре 1605 года состоялось обручение Марины с Лжедмитрием, которого представлял дьяк Власьев (обручение per procura, «через представителя», или «в лице представителя»), а 3 мая 1606 года она, сопровождаемая отцом и многочисленной свитой, въехала в Москву.
Через пять дней состоялось венчание и коронование Марины. Как русская царица она получила имя Мария Юрьевна. После смерти мужа в результате заговора она была отправлена к отцу.
В августе 1606 года Василий Шуйский поселил всех Мнишеков в Ярославле, где они прожили до июля 1608 г., а затем были отправлены на родину, но на пути Марина оказалась перехвачена приспешником Лжедмитрия II Зборовским и доставлена в Тушинский лагерь под Москвой. Марина публично признала в Лжедмитрии II своего «спасшегося» мужа и тайно обвенчалась с ним (5 сентября 1608 г.). Прожив более года в Тушино и сбежав в феврале 1610 г. от нового мужа, Марина была вынуждена несколько позднее вернуться к нему в Калугу.
Через несколько месяцев, после победы коронного гетмана Жолкевского над русскими войсками, она вновь является с мужем под Москвой. Однако после свержения и пострижения в монахи царя Василия московские власти присягнули Владиславу Сигизмундовичу, сыну польского короля, что превращало Марину и её мужа в неудобные фигуры не только для русского правительства, но и для польского. От имени короля Марине было предложено отказаться от претензий на российский трон и ограничиться Самбором или Гродно в Речи Посполитой, на что она не согласилась.
Обосновавшись в Калуге с мужем и новым защитником, казачьим атаманом Заруцким, она прожила здесь до начала 1611 г., уже под покровительством одного Заруцкого (Тушинский вор был убит в декабре 1610 г.) и с сыном Иваном («Ворёнок»), называвшимся Дмитриевичем.
В следующий период, до середины 1612 г. Марина находилась под Москвой, преимущественно в Коломне, где был и Заруцкий. Марина настояла на провозглашении Заруцким и князем Трубецким своего сына наследником престола, что было признано только остатками сторонников погибшего Тушинского вора.
Подступившее к Москве земское ополчение князя Пожарского заставило Марину бежать сначала в Рязанскую землю, потом в Астрахань, наконец вверх по Яику (Уралу). У Медвежьего острова она была настигнута московскими стрельцами и, скованная, вместе с сыном, доставлена в Москву (июль 1614г.).
Здесь её трёхлетний сын был повешен, а она, по сообщениям русских послов польскому правительству, умерла под арестом.
В ходе отступления отрядов Заруцкого и Марины от Коломны в числе нескольких других городов Рязанско-Тульского края ими была взята и разгромлена Крапивна.
В результате кровавого штурма Крапивна полностью выгорела, погибло множество жителей и служилых людей – в том числе воевода Максим Ивашкин.
Есть основания полагать, что Марина Мнишек вместе малолетним сыном и Заруцким в течение какого-то времени находились в занятом городе, готовясь к дальнейшему противостоянию с русскими и польско-литовскими войсками.
Гавриил Григорьевич Пушкин (ок. 1565-1638)
Представитель древнего новгородско-московского аристократического рода, вышедшего по преданию «из немцев».
При Иоанне IVи его сыне Феодоре выполнял разного рода службы и поручения.
При Борисе Годунове оказался в опале, в 1602 г. был послан головою в Пелым. В 1605 г. назначен одним из воевод в Белгород.
Предложив свои услуги Лжедмитрию I, Пушкин вместе с Наумом Плещеевым, вызвался доставить в Москву агитационную грамоту самозванца, войско которого располагалось в этот время в Крапивне.
В дальнейшем пользовался неизменным доверием Лжедмитрия, после прихода которого к власти был пожалован чинами думного дворянина и сокольничего (после Пушкина этого чина при русском дворе никто не имел), в мае 1606 г. присутствовал на свадьбе Лжедмитрия и Марины Мнишек.
После свержения и убийства Лжедмитрия служил Василию IV Шуйскому, противостоял приспешникам Лжедмитрия II. Участвовал в заговоре, приведшем летом 1610 г. к свержению и пострижению в монахи царя Василия, после чего вместе с большей частью московской аристократии присягнул королевичу Владиславу Сигизмундовичу.
При Михаиле Романове заседал в Боярской думе в чине думного дворянина, был воеводой в Вязьме, в 1618 г. участвовал в обороне Москвы от польско-литовско-запорожских войск королевича Владислава, выполнял различные поручения царя.
Перед кончиной принял монашество.
Женат дважды: в 1579 г. - на Марии Мелентьевне Ивановой, являвшейся по некоторым данным фактической падчерицей Ивана Грозного; после смерти первой жены в 1605 г. – на Анне Васильевне Колтовской (из этого рода происходила 4-я жена Ивана Грозного).
Один из его сыновей – Григорий имел у современников репутацию выдающегося дипломата.
Центральное событие политической биографии Г.Г.Пушкина связано с Крапивной – именно здесь, пред последним переходом войска самозванца к Туле Пушкин предложил Лжедмитрию I направить его в Москву с программно-агитационным посланием для того чтобы склонить население столицы в пользу возвращения престола «законному царю Дмитрию».
Идея оказалась плодотворной, и публичные выступления Пушкина и сопровождавшего его Наума Плещеева с чтением грамоты самозванца в июне 1605 г. спровоцировали дестабилизацию и без того накалённой социальной обстановки в Москве, что в конце концов привело к гибели царя Фёдора Годунова и обеспечило триумфальное вступление в столицу России Лжедмитрия.
Личность Г.Г.Пушкина приковала пристальное внимание его непрямого потомка А.С.Пушкина, выведшего этого представителя своего рода в знаменитой драме «Борис Годунов».
«Гаврила Пушкин — один из моих предков; я изобразил его таким, каким нашел в истории и в наших семейных бумагах. Он обладал большими талантами и как воин, и как царедворец, в особенности, — как заговорщик. Это он вместе с Плещеевым обеспечил успех Самозванца своей неслыханной дерзостью. Затем я опять нашел его в Москве в числе 7 начальников, защищавших ее в 1612 году, потом в 1616 г. — в Думе, где он заседал рядом с Козьмой Мининым, потом — воеводой в Нижнем, потом — между выборными людьми, венчавшими на царство Романова, потом — послом. Он был всем, чем угодно, — даже поджигателем, как это доказывается грамотою, которую я нашел в Погорелом Городище — городе, который он выжег в наказание не знаю за что, подобно комиссарам Национального Конвента».
Наум Михайлович Плещеев
Представитель древнего боярского рода.
В 1598 году его подпись встречается в числе дворян под соборным определением об избрании в цари Бориса Фёдоровича Годунова.
Весной 1605 г. участвуя по приказу Бориса Годунова в числе других воинских начальников в походе против Лжедмитрия; был пленён (или добровольно перешёл на сторону самозванца). Вместе с Г.Г.Пушкиным отправился в Москву с агитационной грамотой Лжедмитрия, что способствовало свержению династии Годуновых и торжеству самозванца.
В дальнейшем входил в число приближённых царя Василия Шуйского.
По некоторым сведениям, возможно, участвовал в обороне Троице-Сергиева монастыря от польско-литовских войск.
При Михаиле Романове был воеводой в Тобольске и выполнял другие службы и поручения.
Наиболее известен тем, что находясь в числе других пленённых и перешедших на сторону Лжедмитрия I московских военачальников в Крапивне поздней весной 1605 г., получил поручение самозванца сопровождать Г.Г.Пушкина с посланием к населению столицы. Выбор Плещеева в качестве компаньона Пушкина был, возможно, обусловлен стремлением Лжедмитрия продемонстрировать переход на его строну ранее верных Годуновым вельмож, для чего не очень подходил Пушкин, подвергнутый в своё время царём Борисом опале.
Пушкин и Плещеев прочли обращение самозванца в Красном Селе, а затем в сопровождении красносельцев продолжили агитацию в самой Москве, читая грамоту самозванца с Лобного места на Красной площади. Возникшие в результате этих событий волнения привели к аресту царя Фёдора Годунова, его матери и сестры, что, в конечном счёте, обеспечило беспрепятственное вступление в Москву Лжедмитрия.
Иван Исаевич Болотников
(1565 - 18 октября 1608)
Происхождение и первые десятилетия жизни Ивана Болотникова окутаны тайной и не прослеживаются по источникам. По мнению ряда исследователей, Болотников происходил из служилого класса (детей боярских или дворян), но разорился и записался в боевые холопы к князю Телятевскому.
Согласно запискам одного из соратников Болотникова немца Конрада Буссова, Болотников был холопом князей Телятевских от рождения, но ещё в молодости бежал от своего господина в степь к казакам, здесь попал в плен к татарам и был продан в рабство туркам.
Несколько лет он провёл на галерах в качестве гребца-невольника. После неудачного для турок морского боя с христианскими кораблями был освобождён немецким кораблем и направился в Венецию, где проживал на немецком торговом подворье Фондако деи Тедески.
Отсюда, услышав рассказы об удивительных событиях на его родине (видимо, о приключениях Лжедмитрия I), Болотников двинулся в 1606 г. через Германию и Речь Посполитую в Россию.
Слухи о спасении московского царя Дмитрия привлекли Болотникова в Самбор, где у жены Юрия Мнишека Ядвиги скрывался московский беглец Михаил Молчанов, бывший приспешник Лжедмитрия I. Проходимец представился Болотникову царевичем, спасшимся после майского заговора в Москве, и отправил в качестве своего личного эмиссара и «большого воеводы» в Путивль, снабдив письмом к местному воеводе, известному политическому авантюристу и интригану князю Григорию Шаховскому.
Энергичный и компетентный в военном деле Болотников организовал собственную армию в южных районах России и начал боевые действия против правительственных войск Василия IV Шуйского, именуясь «воеводой царевича Дмитрия». Его активно поддерживали казаки, служилые люди (дворяне) под руководством Прокопия Ляпунова, стрельцы во главе с Истомой Пашковым, а также холопы и крепостные крестьяне.
Предприняв поход на Москву, Болотников оставил небольшую часть своих сил в Коломне, а с основными силами в октябре 1606 г. подошёл к столице, расположившись в дворцовом селе Коломенском, в семи верстах от Москвы. Здесь он построил острог, и стал рассылать по Москве и разным городам грамоты, возбуждая к мятежу недовольных и призывая целовать крест «законному царю» Дмитрию.
После ряда успехов в войске Болотникова произошел раскол: один лагерь составили дворяне и боярские дети, другой — холопы, казаки и прочие. У последних в предводителях был сам Болотников, у первых — Истома Пашков и братья Ляпуновы. Между вождями возникли разногласия, в результате на сторону Василия Шуйского перешли сначала Ляпуновы, а затем Истома Пашков. Василий тем временем основательно укрепил Москву и теперь принимал в свое войско ополченцев от переходивших на его сторону городов.
Видя, что силы царя Василия с каждым часом все увеличиваются, Болотников решил форсировать события. Он пытался взять штурмом Симонов монастырь, но был отброшен с большими потерями, после чего Василий Шуйский перешел от обороны к нападению.
Болотников отступил к Калуге, где собрал до 10 000 беглецов и приготовился к обороне, а в мае 1607 начал 2-й поход на Москву. Потерпев окончательное поражение, Болотников отошёл к Туле и заперся в местном кремле. 10 октября 1607 г. оборонявшиеся сдались, Болотников был сослан в Каргополь, ослеплён и утоплен.
По мнению ряда исследователей, Болотников был достаточно тесно связан с Крапивной. Помимо того, что войска Болотникова занимали Крапивну, и сам он какое-то время находился здесь, историк В.И.Корецкий полагал, что Болотников происходит из крапивенских дворян (Корецкий В.И. Иван Исаевич Болотников//Вопросы истории. 1975. № 5. С.124-125), что делает Крапивну одним из возможных мест рождения Болотникова. Имеются подтверждающие данную версию свидетельства о наличии Болотниковых среди помещиков-соловлян в данный период.
Здесь приведены три документа кон. XVI в. с упоминанием некоего крапивенского сына боярского Ивана Болотников в связи с жалобой на него елецкого стрельца Миляя Семёнова.
7133 (1624/25) г. Писцовая книга г. Крапивны письма кн. Воина Михайловича Кропоткина и подьячего Ивана Раковского. РГАДА. Ф. 1209. Оп. 1. № 399. Л. 106-111
Писцовые книги – документы кадастрового описания земель, использовавшиеся в России в XV-XVII вв. и содержавшие сведения об имущественном положении служилых людей и тяглого населения (крестьян, посадских); в этих книгах отражалось детальное описание условий хозяйствования городов, монастырей, вотчин, поместий, черносошных крестьян. Составлялись писцовые книги московскими писцами и подьячими.
С середины XVI в. по всей стране вводилась единообразная система распределения государственных повинностей. Это вызвало необходимость новых сплошных описаний. Позднее они неоднократно повторялись. Описания проводились по указу из Москвы. Писцовые книги хранились в московских приказах. Записи писцовых книг были основным документом при определении владельческой принадлежности земель и установлении размера налогов.
В настоящем документе, являющемся частью писцовой книги Соловского уезда, описываются населённые дворы, сооружения и угодья Крапивны, которая была его административным центром. Документ отражает состояние города и отчасти крепости на исходе десятилетия, прошедшего после Смуты. Почти все населённые дворы в городе принадлежат служилым людям (стрельцам и др).
Писцовая книга не описывает Крапивенскую крепость, но фиксирует, например, церковные здания, имевшиеся в то время в городе. По данным источника, в Крапивне было три деревянные церкви: Никольская и Георгиевская рядом с острогом и Козьмодемьянская в Казацкой слободе. Под церковью «Великого Христова мученика Егория», видимо, следует понимать Михайловскую, причём, судя по всему, в 1-й пол. XVII в. она располагалась ближе к ядру города, чем это показано на дорегулярных планах XVIII века (каменная Михайловская церковь конца XVIII в. стояла ещё дальше от территории острога).
По некоторым данным, в Крапивне в тот период существовала ещё деревянная Пятницкая церковь, располагавшаяся южнее Никольской. Отсутствие упоминания о ней в писцовой книге 1624/5 г. могло объясняться тем, что церковь в момент работы писцов пустовала (была временно разобрана) или не действовала (вследствие пожара, вакантности места священника и т.п.).
Социальный состав и быт гарнизона Крапивны в XVII в.
Основу гарнизона Крапивны составляли:
- служилые «по отечеству» (дворяне и дети боярские) из числа местных вотчинников и помещиков («соловлян»), а также из других уездов со всех концов России;
- служилые «по прибору» (стрельцы, пушкари, затинщики, казаки, драгуны, рейтары и др.), среди которых так же были и местные жители, и направленные правительством из других мест – например, иногородние (в частности, московские) стрельцы;
- служилые иноземцы западноевропейского происхождения, присылавшиеся в Крапивну, как правило, с разовыми поручениями технического характера, и, возможно, служилые татары-мусульмане
У некоторых служилых по отечеству в Крапивне имелись т.н. «осадные дворы» – например, у князей Тюфякиных. Служилые люди обыкновенно не жили в своих осадных дворах, назначением которых было давать приют для семей и запасов во «всполошное» время, а держали там «дворников», исполнявших полицейско-охранительные функции.
К месту службы служилые «по отечеству» должны были являться полностью экипированными и соответствующим образом оснащёнными за свой счёт, в сопровождении вооружённых холопов – «конно, людно и оружно», что, однако, не всегда согласовывалось со скромными возможностями мелкого служилого люда.
Весьма характерным в этом отношении документом является челобитная отправленного на службу в Крапивну служилого человека (сына боярского или дворянина) из Нижнего Новгорода Ивана Юрьева: «…В нынешнем 158 (1650) г., по твоему государеву указу, ехал я на твою государеву службу на Крапивну, и волею Божиею, конь у меня по дороге пал, не доезжая до Серпухова вёрст за тридцать; и я приволокся на Крапивну пеш, а иной лошади купить мне нечем, человек бедный и разореной» (Источник: Акты Московского государства, изданные Императорской Академией наук. СПб, 1894. Т.2. С. 269). Иван Юрьев просил предоставить ему возможность отлучиться от места службы в Москву, где он имел возможность достать средства для приобретения лошади, что было ему позволено при условии поручительства за него других дворян и детей боярских, служивших в Крапивне.
Служилые «по прибору» крапивенского гарнизона и их семьи составляли население городского посада и слобод.
Стрельцы, казаки, драгуны и пушкари в свободное от служебных обязанностей время вели хозяйственную деятельность, занимались земледелием, мелкой торговлей и промыслами. Такая же картина наблюдалась в других «служилых» городах региона. В Епифани, например, стрельцы, пушкари и казаки использовали для просушки зерна башни и осадные дворы местного острога.
Практиковались и менее безобидные способы заработка. Известным знатоком тульской старины И.П.Сахаровым была в своё время опубликована челобитная соловского помещика Ивана Сатина
Запись о передаче на оброк посадской земли г. Крапивны служилому человеку Дмитрию Францбекову из-за отсутствия в городе посадских людей («и посадские люди померли и ныне посадских людей не осталося»). // Приходная книга Владимирской четверти сбора оброчных денег 7149 (1640/41) г. РГАДА. Ф. 137. Владимир. № 6-а. Л. 42.
Документ отражает немногочисленность (а временами – и отсутствие) посадского населения Крапивны в период выполнения городом в основном военных функций («служилый город»), в связи с чем городу было достаточно тяжело нести налоговое бремя, ответственность за которое возлагалась на военно-административные власти (воевода) и городскую общину (посадские).
Вплоть до начала XVIII века Крапивна, как и большинство других небольших служилых городов к югу и востоку от Оки, практически не имела посадского населения, на посаде и в слободах проживали в основном служилые «по прибору» (стрельцы, пушкари, затинщики, казаки, драгуны) крапивенского гарнизона и их семьи.
По данным
Отсутствие в Крапивне сколько-нибудь значительного посадского тяглого населения постоянно ощущалось властями, как в отношении собираемости налогов, так и в связи с другими событиями – реконструкцией засечной черты
Инициатива воеводы в отношении единоличного отбора лучших представителей городского населения одобрения в Москве не получила – на грамоте имеется помета: «…послать грамоту с осудом к Василию Астафьеву: послана к нему грамота, а велено дворянам промеж себя выбирать дворян добрых, а не ему выбирать, и за то его осудить гораздо. Да он же сглупил, мимо посадских людей прислал в их место сына боярского да пушкаря, мимо государева указу».
(Источник: Акты Московского государства. СПб, 1894. Т.2. С. 285).
Ситуация изменилась по мере трансформации Крапивны из служилого города-крепости в гражданский административный и торговый центр во 2-й пол. XVII - XVIII в., когда гражданское население города постепенно стало расти.
Запись о взимании оброчных денег с лавок и лавочных мест
в Крапивне.// Приходная книга Владимирского приказа сбора оброчных денег 7207 (1698/99) г.
1682 г. июня 19. Крестоприводная книга гарнизона г. Крапивны.
РГАДА.Ф. 210. Оп. 7-а. Кн. 35. Ч. 1. Л.41-49
Это перепись присягнувших (целовавших крест) на верность двум новым царям Иоанну V и Петру I чинов крапивенского гарнизона: городовых дворян, рейтар, драгун, казаков, стрельцов, пушкарей и т.д Это самый поздний из используемых на выставке источников, касающихся крапивенской крепости, созданный уже в период, когда её военная актуальность стала сходить на нет.
На выставке представлены экспонаты из фондов государственного военно-исторического и природного музея-заповедника "Куликово поле»:
